Габриэль Гарсиа Маркес ДЕСЯТЬ ДНЕЙ В ОТКРЫТОМ МОРЕ БЕЗ ЕДЫ И ВОДЫ: Глава 15

АКУЛЫ ПРИПЛЫВАЮТ РОВНО В ПЯТЬ

Это было первое живое существо, которое я увидел во время моего пребывания на плоту почти за тридцать часов. Плавник акулы внушает ужас, потому что нам известна кровожадность этой твари. Однако на вид плавник совершенно безобиден. Он вообще не ассоциируется с образом животного и тем более хищника. Акулий плавник зеленый и шероховатый, точно древесная кора. Когда я увидел, как он рассекает воду возле плота, у меня возникло ощущение, что на вкус он прохладный и горьковатый, словно древесный сок. Уже пробило пять. На закате море было спокойным. К плоту неторопливо подплыло еще несколько акул: они шныряли взад и вперед до наступления полной темноты. Когда же свет померк, эти твари, как мне казалось, и в темноте сновали вокруг плота, рассекая спокойную гладь воды лезвиями плавников.

С того дня я остерегался садиться на край плота после пяти. На следующий день, и еще через день, и еще, и еще я убеждался в акульей пунктуальности: они приплывали ровно в пять, а с наступлением темноты пропадали.

На закате чистое море представляет собой восхитительное зрелище. К плоту подплывали рыбы всех цветов радуги. Громадные желто-зеленые рыбины, полосатые, круглые и крошечные красно-синие рыбешки плыли за плотом до самых сумерек. Время от времени мелькала стальная молния, через борт перелетала струя окровавленной воды, и на поверхности возле плота на мгновение появлялись куски рыбы, растерзанной акулами. Бесчисленное множество мелких рыбешек тут же набрасывались на ее останки. В этот момент я продал бы душу дьяволу даже за самый крохотный кусочек с пиршественного стола акул.

Шла моя вторая ночь в море. Ночь голода, жажды и одиночества. Я уже перестал надеяться на самолеты и чувствовал себя всеми покинутым. В ту ночь я впервые осознал, что надеяться надо только на свою волю и оставшиеся силы.

Одно было удивительно: я ослабел, но не обессилел. Я провел почти сорок часов без воды и пищи и не спал двое суток, поскольку всю ночь перед катастрофой не сомкнул глаз. Но тем не менее вполне мог грести.

Я вновь разыскал на небе Малую Медведицу. Впился в нее глазами и взмахнул веслами. Ветер, однако, дул в другом направлении, не в том, в котором требовалось, ведь мне нужно было держать курс прямо на Малую Медведицу. Я закрепил на борту два весла и в десять начал грести. Сперва судорожно махал веслами. Потом стал грести размеренней, пристально глядя на Малую Медведицу, которая, по моим расчетам, светила прямо над горой Серро-де-ла-Попа.

По плеску воды я понимал, что продвигаюсь вперед. Когда уставал, откладывал весла и опускал голову, чтобы передохнуть. Потом хватался за них с новыми силами и возродившейся надеждой. В двенадцать часов ночи я все еще орудовал веслами.