КОЛУМБ Р. САБАТИНИ: Глава 16

Глава 16

В ПРЕДДВЕРИИ ПРАЗДНИКА ТЕЛА ХРИСТОВА

Колон открыл дверь, и Бенсабат, шаркая ногами, по обыкновению внес в комнату гостя медный поднос с завтраком: хлеб, сыр, оливки, финики и кувшин с крепкой малагой.

Поставив поднос на краешек стола, на котором все еще лежала карта, над ней работал Колон, когда пришла Беатрис, старик огляделся и сразу же заметил синий женский плащ, брошенный на диванчике. Он посмотрел на Колона, одетого в рубашку и панталоны, чуть поклонился.

- С добрым утром, сеньор Колон.

- С добрым утром, Хуан.

Бансабат указал на поднос.

- Ваш завтрак. И письмо, которое прислал с посыльным дои Луис де Сантанхель.

Колон кивнул. Бенсабат переминался с ноги на ногу, кося глазом на задернутую портьерой нишу, где стояла постель.

- Сегодня утром вам больше ничего не нужно, сеньор?

- Больше ничего, Хуан.

- Да, есть новости! Говорят, что их величества через день или два покинут Кордову и отправятся в Вегу. Туда прибыли свежие войска. Осада вступает в решающую стадию, и поговаривают, что еще до Рождества христианский крест сменит полумесяц над стенами Гранады.

- Ясно, - рассеянно кивнул Колон. Ему-то хотелось, чтобы Бенсабат поскорее ушел.

- Есть и плохие новости, - не унимался портной. - Этим утром из реки выловили идальго, мертвого, как Магомет, с разбитой головой. Очень знатного идальго, графа Арияса, племянника главного инквизитора Кордовы.

Колон почувствовал, как учащенно забилось сердце. Услышал он, а может, ему почудилось, как ахнули за портьерой. Внешне, однако, он оставался совершенно невозмутим, а глуховатый Бенсабат, естественно, ничего не расслышал.

- Бедняга, - вздохнул Колон. - Упокой Господи его душу.

- Аминь, сеньор! Аминь! - портной перекрестился, как требовала того его новая религия. - Пока неясно, то ли он разбил голову при падении, то ли его сначала ударили по голове, а уже потом сбросили в реку. Важный господин, этот граф Арияс. Умный, образованный. Его будет недоставать нам.

- Несомненно, - кивнул Колон и взял с подноса письмо. - Вы можете идти, Хуан.

Бенсабат, поняв наконец, что он лишний, вышел из комнаты.

Едва за ним закрылась дверь, откинулась портьера, и из ниши выскользнула Беатрис.

- Я слышала. - Ее глаза раскрылись в испуге.

- Граф Арияс... - Он погладил головку Беатрис, приникшую к его плечу. - Бедняга. Я закажу мессу за упокой его души. Если бы не он, ты не пришла бы ко мне вчера вечером.

- Как мы теперь знаем, избежать этого нам бы не удалось.

- Согласен, не удалось бы, но так это произошло раньше. Или ты сожалеешь об этом?

- Нет, - искренне ответила Беатрис. - И никогда не буду сожалеть.

- Клянусь Богом, я не дам тебе повода. - Колон наклонился и поцеловал ее. - Теперь я буду заботиться о тебе. Сядь сюда. - Он пододвинул ей стул, смахнул карту на диванчик, поставил перед Беатрис поднос. - Подкрепись, дитя мое. А Индии могут подождать.

Его, словно юношу, переполняла энергия. Глаза горели ярким огнем. Говорил он без умолку.

- Это бедное жилище, но все же - крыша над головой. Оно в полном твоем распоряжении. Когда же я вернусь из земель великого хана, где дома кроют золотом, ты переселишься во дворец, достойный твоей красоты. А пока придется тебе побыть драгоценным камнем в простенькой оправе.

Колон прервался, чтобы налить ей вина.

- Отчего ты такая серьезная, Беатрис?

- От твоих слов поневоле станешь серьезной.

- Тогда мне лучше помолчать. Я хочу, чтобы ты улыбалась. Или ты несчастлива? Ты не испытываешь дурного предчувствия, доверяя себя такому бродяге, как я?

- Милый мой! - воскликнула Беатрис, отметая подобные мысли.

- Если это означает, что не боишься, то тогда все хорошо. - И Колон тоже принялся за еду. С набитым ртом распечатал он письмо, и глаза его засияли еще сильнее.

- Доктора из Саламанки, о которых я говорил тебе вчера, прибыли в Кордову, чтобы вынести решение по моему предложению. Я должен немедленно предстать перед ними. Их величества желают, чтобы я узнал результат до их отбытия в Вегу. Немедленно, но только не завтра, предупреждает дон Луис, ибо завтра - праздник тела Христова. И... ха-ха!.. Хитрый казначей советует мне принять участие в процессии со свечкой в руке, чтобы расположить к себе теологов, из которых и состоит высокая комиссия. Теологи, судящие о космографии! Смех, да и только. Посмеемся, Беатрис. Все это столь же забавно, как увидеть космографа, проповедующего на аутодафе.

Однако ни этой шуткой, ни чем другим ему не удалось развлечь Беатрис. Ела и пила она мало, мысли ее, похоже, были далеко-далеко. Наконец Колон прямо спросил ее:

- Что-то тяготит тебя, Беатрис? Она выдавила из себя улыбку.

- Мысль о том, что мне пора идти. Уже день на дворе. Загарте будет волноваться. - Она встала.

Колон помог ей надеть плащ.

- Когда я снова увижу тебя, дорогая моя?

- Когда захочешь. Я буду ждать твоего прихода.

- Нам еще столько надо сказать друг другу. Так много, что мне кажется, мы никогда не наговоримся.

Он поцеловал Беатрис, и та, низко надвинув капюшон, ушла.

Быстрым шагом добравшись до таверны Загарте, она пересекла пустынный двор и поднялась по лестнице. Беатрис открыла дверь своей комнаты, переступила порог и чуть не вскрикнула, увидев сидящего за столом мужчину. Тот поднял голову, и она подавила крик, узнав Галлино.

- Что вы тут делаете? - сурово спросила Беатрис.

Галлино встал и шагнул ей навстречу.

- Дожидаюсь тебя, дорогуша. И того, что, я надеюсь, ты мне принесла.

Его грубый голос мгновенно вернул Беатрис к реальности.

- Ничего я не принесла, - прошептала она.

- Как это ничего? - Его маленькие глазки впились в ее лицо. - Что значит "ничего"? Закрой дверь! - приказал Галлино. Его взгляд гипнотизировал Беатрис, и она послушно выполнила требуемое. - Как же так, девочка моя? Ты пошла, чтобы предупредить его, и осталась на ночь, чтобы он мог отблагодарить тебя. Ты не могла потратить это время впустую. Ни в коем случае. - Он помолчал. - Ну?

- Повторяю, я вам ничего не принесла.

- Ага! - Галлино подступил к ней вплотную. - Но откуда столь вызывающий вид? Что это должно означать? - Он больно схватил ее за руку, глазки его злобно блеснули. - Уж не свалилась ли ты в ту яму, что вырыла для него? Не поддалась ли чувствам? Не приняла ли нас за дураков?

- Отпустите мою руку! - вспылила Беатрис.

Галлино не просто отпустил руку, а отбросил с отвращением.

- Глупая потаскушка! Я получил ответ. Я уже заподозрил неладное, когда Рокка рассказал мне, как ты испугалась, услышав угрозы твоего дружка графа Арияса в отношении этого паршивого моряка.

- Графа-то вы убили, - глухо ответила Беатрис.

Во взгляде его сквозило презрение.

- Думай, что тебе хочется. Но держи эти мысли при себе, если тебе дорога собственная жизнь. А лучше забудь об этом и вспомни своего братца, гниющего в подземелье. Ты, и только ты, оттягиваешь его освобождение.

Смертельно побледнев, она добралась до дивана и рухнула на него, ничего не ответив. Но Галлино все напирал и напирал.

- Уж не хочешь ли ты сказать мне, что тебя обманули? Что ты заплатила установленную цену, удовлетворила сладострастие этого подонка и ничего не получила взамен. Так ли это?

- О, какой же вы мерзкий! Мерзкий! Мерзкий!

- Мне без разницы, каким я тебе представляюсь, но я должен знать истинное положение дел. Ты отдала все, но ничего не получила? Если да, то почему? Я хочу знать, остались ли мы в исходной точке или все же продвинулись к цели.

Галлино наклонился над ней и заговорил вновь, уже без угрозы в голосе, будничным тоном.

- Для меня, собственно, неважно, что случится с твоим братом. Но по меньшей мере, будь с нами честна. Не кради наше время, если у тебя отпало желание спасать его. Если ты решила отдать его в руки закона. А по закону, как ты знаешь, его ждут или галеры, или палач.

- Пабло! Пабло! - заголосила она.

- Ну?

Раздираемая противоречивыми чувствами, она никак не могла ступить на одну из двух лежащих перед ней троп. Каждая вела к предательству, одна - брата, вторая - возлюбленного. В ужасе перед таким выбором, она думала только о том, как бы потянуть время.

- Подождите, подождите, - Беатрис обхватила голову руками. - Вы требуете невозможного. Как я могла взять карту, когда он был там?

Посмотри она на Галлино, то увидела бы по хищному блеску его глаз как много сказала ему эта фраза. Голос его сразу смягчился.

- Действительно, как? Ты, однако, знаешь теперь, где он хранит карту а это уже кое-что. - Галлино помолчал, пристально наблюдая за Беатрис. Та отпираться не стала, и Галлино понял, что угадал. - Когда ты сможешь проникнуть в его тайник?

С этим вопросом он, похоже, поспешил.

- Никогда! - воскликнула Беатрис. - Красть я не буду! Не буду!

Он шумно вздохнул, чтобы успокоить себя, не сорваться на крик. И улыбаясь, продолжил.

- Сколько трудов, и все понапрасну. Ты зашла достаточно далеко, узнала, где карта. Почему же не сделать еще один шажок и не спасти своего несчастного брата?

- Я вам ответила. Красть не буду.

- Да. Ответила. - Улыбка стала мрачной. - Действительно, ответила.

Но она уже не слушала его. Галлино еще постоял, а затем резко повернулся, пересек комнату и скрылся за дверью.

Беатрис так и осталась на диване, сердце ее переполняли скорбь и тревога. Галлино же вернулся в "Фонда дель Леон" дожидаться Рокку, который появился лишь после полудня со своими свежими новостями. Из Саламанки ко двору прибыла ученая комиссия. Слушания начнутся незамедлительно. Не завтра, поскольку завтра - праздник тела Христова, но в пятницу, возможно, в субботу, во всяком случае, никак не позднее Следующей недели, поскольку их величества спешат в Вегу. Поэтому действовать нужно сейчас же. Беатрис должна сегодня же раздобыть карту. Слишком уж она медлит. Но, может, прошлой ночью...

Рокка умолк на полуслове, увидев, как дернулось лицо Галлино.

- Она не медлит. Нет. Все гораздо хуже. Эта дура сама угодила в расставленную ею сеть.

Глаза Рокки выкатились из орбит.

Он разразился потоком ругательств в адрес Беатрис, прервать который Галлино удалось с большим трудом.

- Подожди. Подожди. Нет худа без добра. Она знает, где спрятана карта.

- Если она знает это, то не так уж сложно заставить ее сделать и остальное.

- Не так уж сложно? При ее-то характере? Принуждение только укрепит ее в верности Колону.

- А ее брат?

- Есть любовь посильнее сестринской. Разве ты этого не знаешь? От нас требуются терпение и осторожность. Саразин не прощает неудач.

Рокка на мгновение задумался.

- Если она знает, где он прячет карту, значит, она ее видела. То есть у нас не должно быть сомнений в том, где она находится. В его доме.

Галлино пренебрежительно хмыкнул.

- Да, ты у нас кладезь премудрости.

Рокка пропустил шпильку мимо ушей.

- Значит, так, - продолжал он, - завтрашний день - наш верный шанс. Колон примет участие в торжественной процессии. То есть полдня дома его не будет. За это время мы успеем перетрясти его пожитки.

Галлино уже не хмыкал.

- А как мы войдем?

- Если не отыщем ключ, я просто взломаю замок.

- А владелец дома, портной?

- Уж его-то не будет наверняка. Ни один новообращенный в Кордове не решится поставить под сомнение свою приверженность к христианству. Все они уйдут на праздник. Такая удача выпадает не часто.

Галлино медленно кивнул.

- Я прихожу к выводу, что ты совершенно прав.