Джек Хиггинс. Штормовое предупреждение: 15

15

"Дойчланд" тяжело лежала на рифе, с разбитым днищем, передняя топ-мачта свисала в обрывках оснастки, волны перехлестывали через судно одна за другой. Корма высоко выступала в воздух. Те, кто успел вовремя перебраться на корму, собрались на квартердеке. Однако несколько человек остались на носу, некоторые привязались к главной мачте, другие висели высоко в оснастке.

Бергер, Рив и Джего вместе теснились у поручней квартердека. Штурм взобрался по трапу, пристроился рядом и заговорил с Бергером: пришлось кричать, чтобы быть услышанным.

Хотя английский язык Бергера был далек от совершенства, он был достаточно хорош, чтобы объясняться. Он повернулся к Риву и прокричал в ухо: "Похоже, женщины пока в безопасности в моей каюте. Штурм говорит, что шпангоуты сломаны, но в основном пока держатся вместе."

"Не надолго", сказал Рив. "Дойчланд" приподнялась, потом снова заскрипела, оседая на рифе.

"Герике придет. Сказал, что сможет."

Не мгновение Рив снова представил "Мораг Синклер" на берегу Южной Бухточки и захотел сказать немцу правду. Но в этом ли было дело? По крайней мере конец, когда он придет, будет быстрым.

Бергер перегнулся через перила, несмотря на бьющиеся волны, и попытался пересчитать людей в оснастке и на палубе у главной мачты. "Плохо. Похоже, мы потеряли пятерых с тех пор, как наткнулись на риф."

Телеграфист висел в сорока футах на линях, куда вскарабкался, чтобы избежать самых высоких волн. Джего ясно его видел. Матрос помахал и действительно улыбнулся. Вихрем завертелась гора воды. Когда вода отступила, он исчез.

"Нам надо вытащить людей оттуда", прокричал Джего.

Рив дернул его за рукав: "Не глупите. На открытой палубе вы не продержитесь и двух минут."

Джего оттолкнул его, подобрался к трапу квартердека и осторожно спустился. Он повис на нижней ступеньке, когда ворвалась очередная волна, накрыв его с головой и не пуская дальше. Когда волна отступила, рядом спрыгнул Рихтер.

На его плече висела бухта веревки, один конец он быстро обвязал вокруг пояса Джего, а другой захлестнул за трап. Джего пошел вперед, а Рихтер постепенно травил веревку.

Джего отчаянно боролся в одиночку в мире холодной зеленой воды. В одном месте он потерял опору под ногами, его стащило к борту, но ему удалось вцепиться в веревку и, подтягиваясь, иногда опускаясь на четвереньки, он продвигался, пока не оказался вблизи Петерсена, привязавшегося к мачте. Очередная волна швырнула Петерсена к нему на всю длину веревки и Джего вцепился в его ногу, потом в ремень, прополз по распростертому Петерсену, пока не достиг мачты, где смог подняться на ноги.

Он развязал веревку на поясе и привязал ее к мачте, потом помахал Рихтеру. Немец крепко привязал другой конец к трапу, получилась струна, протянутая к мачте на высоте трех футов над палубой.

Джего махнул матросам в оснастке и они начали спускаться. Петерсен и другие, кто был привязан к мачте, уже отвязались и двигались один за другим, за ними последовали остальные. Джего дождался последнего, проверил еще раз, что палуба и оснастка пусты, и последовал за всеми.

x x x

Прагер и монахини в каюте Бергера были относительно защищены от полной ярости шторма, несмотря на бреши в переборках. Прагер скрючился у койки, держа обеими руками бутылку рома. Он почти опустошил ее, но продолжал чувствовать холод.

"Уже не долго, Гертруда", прошептал он, "не долго."

Сестра Анджела сложив руки молилась вслух на конце стола: "Спаси, Господь, иначе мы погибнем. Живые молят Тебя. Пошли свое властное слово, чтобы утишить бушующие ветры и ревущее море, и мы, избавленные от бедствия, будем жить в служении Тебе и славить имя Твое во все дни жизни нашей."

Дверь открылась и вошел Рихтер, захлопнув ее за собой. Он огляделся в каюте и нахмурился. Сестра Анджела спросила: "Господин Рихтер?"

"Где Лотта?"

Ей было очень холодно и, разведя руки, она к удивлению обнаружила, что они дрожат. "Лотта?" Она огляделась с озадаченным выражением на лице: "Кто-нибудь видел Лотту?"

Сестра Бригитта всхлипнула. Похоже, никто не мог ничего сказать. Рихтер подошел к Прагеру и поднял его на ноги: "Вам поручили перевести их сюда из салона прямо перед тем, как мы налетели на риф. Разве Лотта не пошла с вами?"

"Определенно, пошла", сказал Прагер. "Я шел сразу за ней."

Сестра Кэт сказала: "Она вернулась."

Рихтер яростно начал: "Это невозможно..."

"Я слышала, как она сказала, что забыла что-то", сказала сестра Кэт с отсутствующим видом. "Потом она вышла."

Рихтер рывком открыл дверь и нырнул наружу. Он начал спускаться по лестнице в кают-компанию, но палуба и вся надстройка были скручены и разбиты, путь в салон блокирован путаницей обломков.

"Лотта!", закричал он. "Лотта!" Ответа не было.

Джего первым заметил его, переходя по палубе внизу, держась за привязанную им нить жизни. Он подергал Бергера за рукав: "Куда он пошел?"

"Бог знает", ответил Бергер.

Они смотрели, как Рихтер достал складной нож, разрезал веревки крепления грузового люка, неожиданно все еще целые, и исчез в носовом трюме.

x x x

"Мораг Синклер" была почти на вершине пути, ведущего от спасательной станции. Она стояла на платформе с громадными широкими железными колесами, не применявшейся со времен гребных спасательных судов, когда ход обеспечивали только мускулы и весла. Герике думал, что невозможно поставить туда судно. Но решение оказалось простым. Они затащили ее в прибой, как в старину, на плаву поставили на платформу и вытащили на берег все вместе.

Теперь, близко к вершине холма, веревки тянули одиннадцать фермерских лошадей, сорок одна женщина, восемнадцать детей и одиннадцать мужчин.

Герике и Лаклан шли сзади, через каждые несколько ярдов блокируя колеса деревянными балками. Снег с дождем жестоко врезались в кожу.

Кто-то в длинном клеенчатом плаще упал в ярде-двух впереди Джанет. Они покинула свое место и подбежала на помощь, увидев к ужасу, что это хрупкая седоволосая женщина по меньшей мере семидесяти лет. На ее руках была кровь. Она поглядела на руки с озадаченным выражением лица, потом подобрала длинную юбку и оторвала полоску от нижней юбки.

Она начала обматывать руки, а Джанет попыталась подвести ее к колее: "Вам надо присесть."

Старая женщина оттолкнула ее: "Оставь меня, девушка." Она побрела к веревке и заняла свое место.

"О боже, это безумие", сказала себе Джанет.

Позади нее Мердок поднял ее на ноги: "Ты в порядке, девушка?"

"Да, да, все прекрасно."

"Тогда почему ты покинула свое место?"

Он смотрел на нее, как какой-нибудь пророк из Ветхого Завета, готовый пробудить гнев божий и сокрушить нечестивцев. Она повернулась и, спотыкаясь и соскальзывая, побежала вдоль колеи, занять свое место рядом с Джин.

Время теперь потеряло всякое значение, длительное болезненное напряжение, голоса женщин вокруг, подбадривающие друг друга - все доносилось, словно откуда-то издалека. Потом совершенно неожиданно и к буйной радости всех, они перевалили через хребет и начали двигаться быстрее, следуя по дорожке рядом с колеей узкоколейки.

x x x

В носовом трюме было от пяти до десяти футов воды, в зависимости где стоишь, потому что он резко клонился на правый борт. Штормовой фонарь свисал с крюка в переборке, свет поблескивал на темной воде, внезапно забурлившей когда вынырнул Рихтер.

Здесь пройти было нельзя. Внутренний люк был безнадежно разбит. И даже если бы он уцелел, то оставалось вопросом, сможет ли он так долго удерживать дыхание, чтобы пробраться сквозь все обломки под водой.

Похоже, остался только один путь. Он постучал по переборке костяшками пальцев. Звучит достаточно нормально. Потребуется время. Но все равно больше идти некуда. Он поднял двуручный колун, захваченный с собой, и занес над головой.

x x x

"Мораг Синклер" прошла полпути по дороге рядом с колеей узкоколейки высоко на хребте острова, но продвижение слегка замедлилось, ибо они, совершенно измученные, двигались против ожесточенной ярости ветра.

Сцена позади напоминала поле битвы, люди жались к колее там, где повалились без сил. Нельзя позволять, чтобы продолжался этот кошмар, Джанет понимала это, но все же гнула спину рядом с Джин, веревка жестоко врезалась в плечо и с ладоней сочилась кровь.

Когда она сверху посмотрела на море, оно казалось еще яростнее, чем раньше, гигантское корыто пены, черные корчащиеся облака, стремящиеся окутать всю землю.

Чуть впереди старый Дугал Синклер пошатываясь вышел из ряда, пересек колею узкоколейки и повалился в вереск. Джанет с трудом разжала пальцы и устало пошла к нему. Лежа на спине, он выглядел очень умиротворенно, голубые глаза смотрели в темное небо. Только через секунду-две она поняла, как застыл этот взгляд, и быстро расстегнув плащ и китель, сунула руку, пощупать сердце.

Герике припал рядом на одно колено: "Что случилось?", спросил он. "Вы в порядке?"

"Он умер", с горечью ответила она. "Теперь вы удовлетворены?"

x x x

Рив скрючился у поручней квартердека "Дойчланд", подняв свою карманную подзорную трубу и глядя на Фаду. "Плохо", прокричал он Джего. "Они должны видеть нас с Фейт-на-Фалла, но я не смог даже разглядеть остров."

"Они не придут, адмирал. Никто не придет. мы попались."

На Соломоновых островах по крайней мере было тепло. Он закрыл глаза, а ворвавшаяся волна подняла корпус "Дойчланд" и с треском опустила обратно.

"Боже милостивый, я думал, что на этот раз нас перебросит прямо через край рифа", сказал Рив.

Бергер прокричал ему в ухо: "Она постепенно разламывается. В следующий раз она разойдется по швам."

Лицо Рива побелело от соленой воды, сморщившись, как брюхо рыбы, он выглядел столетним. Джего придвинулся: "Вы хотели действия, адмирал. Вам дали его совковой лопатой."

x x x

Рихтер как раз прорубил дорогу из носового трюма, когда "Дойчланд" приподнялась и начала поворачиваться. "О боже", подумал он, "вот оно."

Она снова осела на скалы с гнусным треском расщепившихся досок. Он подождал, пока утихнут водовороты. Достаточно странно, что он совсем не испугался, полностью поглощенный страстным желанием узнать, что случилось с Лоттой.

Он проскользнул мимо фундамента главной мачты, мимо помпы, нашел гвоздь, повесить штормовой фонарь, и принялся атаковать переборку, преграждавшую путь в кормовой трюм.

x x x

"Мораг Синклер" теперь, когда дорога пошла под уклон и пересекла узкоколейку над Мэри Тауном, стала двигаться быстрее и внезапно ситуация совершенно изменилась. Около сорока человек, оставшихся в строю, поменяли свои роли, теперь они висели на веревках, пытаясь затормозить судно, убегающее от них на своей платформе.

Мердок заторопился вперед, выкрикивая команды Герике и Лаклану, пытающимся затормозить ее, блокируя колеса теми же деревянными балками, которые использовали в Южной Бухточке.

"Мораг" действительно двигалась - тревожно подпрыгивая на платформе, шатаясь из стороны в сторону, оставляя череду разбитых окон в домах на улице Хай Стрит. На заметной скорости она въехала в начало пирса, Герике и Лаклан бежали рядом, бешено тормозя колеса палками, и медленно, очень-очень постепенно, она начала останавливаться.

Наступила тишина полного изнеможения. Медок тяжело поднялся по трапу, перевалил через борт и кивнул Герике: "Вы тоже, капитан."

Герике последовал за ним, с неким удивлением убедившись, что руки с трудом выдерживают вес тела.

Мердок сверху посмотрел на толпу: "Что там теперь с вами? В ней всего пятнадцать тонн. Еще одно усилие."

Никто на произнес ни звука, но потом, понемногу, изнеможенные женщины снова поднялись на ноги и устало пошли к веревкам. Они потащили спасатель вперед к началу каменного слипа в голове пирса и скатили его в гавань.

Смотря на него, скрежещущего бортом о пирс, Джанет почти не осознавала это. Она видела, как беспомощно плачет рядом Джин, слезы текли и по ее щекам, слышала, как Герике говорит: "Теперь быстро доставьте сюда канистры с бензином", потому что они в Южной Бухточке опустошили баки, чтобы облегчить спасатель.

Мердок из кормового кокпита кричал на пирс: "Лаклан, где ты, парень? Сейчас не время для слабого желудка. Ты мне нужен, и ты Хэмиш, и Фрэнсис Паттерсон. Вы еще в игре?"

Они вышли вперед, эти старики, даже Джеймс Синклер, чей брат лежал мертвым у колеи. Джанет повернулась и побежала назад по Хай Стрит, найдя силы для своей цели, и не останавливалась до самого коттеджа. Она вбежала внутрь, схватила медицинскую сумку и побежала под гору в гавань.

Сквозь толпу на пирсе она протолкалась до конца и увидела их внизу, натягивающих спасательные жилеты, все в желтых плащах, даже Герике. Она сбежала по каменным ступеням к низкому трапу и вскарабкалась через перила.

Мердок повернулся к ней: "А ты куда, девушка?"

"Вас шестеро, Мердок. Пять с половиной, если учесть твою руку. В команде должно быть восемь."

Герике встал между ними, положив ей руки на плечи: "Эта работа не для женщины, Джанет. Ты должна это понять."

"А кто притащил вам сюда это чертово судно?" Она подняла свою медицинскую сумку: "Я здесь не как женщина. Я здесь как врач. И наверное, вы будете мне чертовски рады, прежде чем все кончится."

Герике открыл рот ответить, но Мердок отодвинул его с дороги: "Нет времени спорить. Ты пойдешь в ад собственной дорогой, девушка. Спускайся в кокпит." Он подтолкнул ее. "Там найдешь плащ и жилет. Надень их и не путайся под ногами."

Лицо Герике побледнело. Он поколебался, потом пошел к штурвалу. Через секунду, стоя на носу, отдал концы и они отвалили от пирса в гавань.

x x x

У поручней квартердека Джего, Рив и Бергер продолжали жаться друг к другу. "Дойчланд" еще немного накренилась на правый борт и, казалось, теперь поднималась с каждой волной.

Рив, в сотый раз повернувшись в направлении Фады, первым увидел "Мораг Синклер" в миле по правому борту.

"Она идет", неистово закричал он, дергая руку Джего. "Я ее вижу."

Джего поднялся на ноги, вцепился в поручни и сквозь распухшие веки уставился в дождь. "Нет", хрипло сказал он, "вам почудилось."

Но Рив снова возбужденно закричал, вцепившись в Бергера. На сей раз спасатель был ясно виден и внезапная радость охватила людей, собравшихся на квартердеке.

Бергер махнул Штурму: "Спуститесь в каюту и приведите сестер."

Штурм устало поковылял. В этот момент очередная волна с громким звуком ударила в "Дойчланд", протащив ее по рифу. Часть носа отломилась и штормовой парус, уцелевший во все это время, улетел прочь, словно большая птица.

"Им стоит поторопиться", сказал Джего. "Я бы сказал, что после этой последней, у нас не слишком много времени."

x x x

Когда на палубе начали радоваться, Рихтер прорубился сквозь три переборки и взобрался в носовой трюм. Он поколебался, положил топор, повернулся и выполз через только что проделанную дыру. Когда судно начало снова скользить по рифу, он вцепился в основание главной мачты и появился из носового люка через несколько мгновений, как раз, чтобы в отдалении на гребне волны мельком увидеть "Мораг Синклер".

Сколько у нее времени? Невозможно знать. Он спрыгнул в трюм, проложил путь по воде сквозь дыры, проделанные в переборках, пока снова не очутился в носовом трюме.

Когда-то в ранней истории "Дойчланд" трюм поделили пополам, чтобы получилась дополнительная жилая каюта. Соответствующая переборка была добавлена позднее и по крепости конструкции не имела ничего общего с теми, с которыми он уже справился. Он схватил топор, подобрался к ней и яростно кинулся в атаку.

x x x

"Мораг Синклер" постоянно черпала воду, зеленые пласты прокатывались по ней от носа до кормы, с ошеломляющей силой врываясь в кормовой кокпит. Джанет была напугана. Волны казались такими огромными, что каждый раз, когда она пыталась оценить их, задача казалась невозможной, ибо "Мораг" взбиралась на нее медленно. А когда она внезапно устремлялась вниз по другую сторону гребня, то казалось, что ей больше никогда не подняться.

Но Герике за штурвалом выглядел невозмутимым. И Мердок тоже, стоя за его плечом.

Спасатели на своих судах, как правило, не прицеплялись линями, думая, что они слишком связывают в чрезвычайных ситуациях. Именно поэтому в один момент, когда Лаклан отвернулся от нее, потянулся к поручням и поскользнулся, море ворвалось, подхватило его и перебросило через поручни правого борта. Джанет пронзительно крикнула, но, когда Герике в тревоге поглядел через плечо, спасатель черпнул воду правым бортом и парень чудесным образом вплыл на борт.

Мердок дотянулся и потряс его как котенка. "Прицепись!", закричал он, "прицепись немедленно!" Он повернулся к Хэмишу Макдональду: "Всем прицепиться. Это приказ - нравится вам или нет!" Он нагнулся к Джанет: "Ты тоже, девушка."

Она потянулась к линю, который ей передали и едва прицепилась, когда обрушилось бедствие. "Мораг" воспарила на гребне гороподобной волны, чуть повернувшись боком на спуске. В то же мгновение яростный шквал ветра ударил ее в правый борт. Судно опрокинулось.

Для Джанет мир стал зеленой вонючей водой, заполнившей все, затопив сердце и мозг, она дергалась и боролась в отчаянном желании жить. "Мораг" оказалась почти под водой, но все еще двигалась вперед, винты вращались.

Медленно судно выпрямилось. Джанет увидела, что Герике, вцепившись в штурвал одной рукой, держит ее другой, Мердок встает рядом с ним. Лаклан уцелел, Хэмиш Макдональд, Синклер. Но Фрэнсис Паттерсон исчез.

Начиная с этого момента погода стала такой злой, завеса дождя, мокрого снега и летящей водяной пыли такой непроницаемой, что они совсем не видели места крушения, пока не накренились на вершине огромной волны и различили судно в ста пятидесяти ярдах. Спасшиеся собрались кучкой на квартердеке и размахивали руками.

"Что теперь?", спросил Герике.

"Не спеши, парень", ответил Мердок, "дай поработать мне."

x x x

Рихтер пробился через последнюю переборку и взобрался в салон. Там было темно, только бульканье воды и завывание ветра снаружи. Как и все судно, салон был круто наклонен, каюты по правому борту под водой.

"Лотта?", позвал он.

Ответа не было. И не могло быть. Он дурак, думая иначе. Он забарахтался в воде, взобрался по склону туда, где под странным углом свисала дверь ее каюты, подтянулся к входу и поднял лампу.

Она лежала, прижатая к койке, месиво обломков на ногах и животе. Лицо было очень бледным, глаза закрыты, но теперь она медленно их открыла.

"Хельмут", прошептала она. "Я знала, ты придешь."

"Что случилось? Почему ты вернулась?"

"Твое кольцо, Хельмут. Я спрятала его под матрацем в уголке койки. Я забыла его, когда нам приказали подняться на палубу. Разве не глупо?"

Он попытался поднять балку, напрягаясь изо всех сил, но она отказывалась пошевелиться. "Как странно", сказала она, "все дни я так сильно мерзла, так мерзла, а сейчас совсем ничего не чувствую."

"Дойчланд" сотряслась и начала двигаться, словно готовясь сорваться с рифа. Он снова бешено рванул балку, потом сказал: "Я должен позвать на помощь, Лотта. Я скоро вернусь. Я заберу фонарь, но ты не бойся."

"Ты не оставишь меня?"

"Никогда. Помнишь мою клятву?"

Он пропахал назад, пробираясь из трюма в трюм. "Дойчланд" была в постоянном движении, понемногу смещаясь вперед, все дальше скользя к краю рифа Вашингтон, погрузив нос в воду.

Рихтер взобрался по трапу как раз, чтобы увидеть подходящую "Мораг". Монахини уже переходили из своего убежища в каюте Бергера, матросы с квартердека спускались по трапу.

Раздались тревожные вопли и одна из женщин громко и пронзительно закричала, когда "Дойчланд" снова двинулась с ужасным треском и скрежетом ломающихся досок.

Рихтер мгновение повисел, крепко вцепившись в трап. Потом спрыгнул, оказавшись по пояс в воде, вброд пробрался к дыре в переборке и пролез внутрь. "Дойчланд" теперь была в постоянном движении, вода бурлила вокруг него, но когда он достиг салона, здесь стояла странная жуткая тишина. И когда он взобрался в каюту, она все еще ждала его. Он повесил фонарь и сел рядом.

"Ты вернулся?"

"Конечно."

"Что будет Хельмут?"

"Они придут за нами, Лотта. Они в конце концов придут сюда." Он взял ее руку и крепко сжал.

x x x

Для Мердока, обсуждавшего наилучший способ подойти, этой внезапной дрожи, когда "Дойчланд" заскользила к краю, оказалось достаточно.

"Она уходит, парень, она уходит!" Он хлопнул Герике по плечу: "Выжми все, что можешь, полный вперед и прямо на поручни. Две минуты - все, что у нас есть."

Герике добавил мощности, "Мораг" рванулась вперед, вызвав изумление даже у тех, кто столпился на квартердеке, срезав поручни и носом уткнувшись в палубу.

Не было необходимости тратить слова, монахини, ведомые Штурмом, уже спешили из каюты Бергера, а Прагер, Рив, Джего и все остальные были готовы быстро покинуть квартердек.

"Дойчланд" снова сотряслась и люди закричали в страхе, сестра Кэт, пронзительно вскрикнув, упала у поручней. Джанет дотянулось до нее, затащила к себе и втолкнула в каюту кокпита.

"Она утащит нас с собой, парень!", закричал Мердок. "Готовься к заднему ходу!" Он помахал рукой и яростно крикнул: "Быстрее, черт побери! Она уходит!"

Началась последняя безумная суматоха, люди в панике прыгали через поручни. Бергер был последним, судовой журнал и личный дневник в клеенчатом пакете под мышкой. Герике дал полный ход назад, когда "Дойчланд" снова осела, и "Мораг" отпрыгнула.

Сестра Анджела скорчилась в уголке маленькой каюты. Она попыталась встать, глядя в лица толпившихся вокруг. "Лотта?", спросила она, "где Лотта?"

Ответа не было - и не могло быть. Она повернулась, крепко схватила Джанет за руку и сказала по-английски: "Здесь нет Лотты и господина Рихтера. Они, наверное, еще на борту."

Джанет выбралась из каюты в кокпит. Рядом с Джего скрючился Рив, тут же стояли Герике и Мердок. Она подергала руку Джего: "Кто-то еще остался на борту."

Казалось, что ему трудно выговорить слово: "Невозможно."

Она протянула руку и дернула плащ Герике: "Пауль, кто-то остался на борту."

Он пораженно глянул на нее. В то же мгновение "Дойчланд" начала соскальзывать с рифа.

x x x

У Бергера, стоявшего у перил правого борта, на глазах выступили слезы. Когда вода вокруг судна закипела, его рука поднялась в коротком салюте. Еще мгновение была видна главная топ-мачта, потом она тоже нырнула и не осталось ничего - лишь то, что не приняло море. Немного досок, путаница веревок, кружащаяся бочка.

Герике с мрачным лицом повернул штурвал, уводя "Мораг" от Вашингтона по большой кривой, готовый начать медленный и болезненный путь по гороподобным волнам к Фаде

Баркентина "Дойчланд", 25 сентября 1944 года. В три склянки послеобеденной вахты, оставив позади тонущую "Дойчланд", шестнадцать спасенных из первоначального экипажа были выхвачены с Вашингтон-рифа спасательным судном "Мораг Синклер". При этом коксвейн Мердок Маклеод и корветтен-капитан Пауль Герике показали замечательный пример морского товарищества. После этого они переправили нас на соседний остров Фада по исключительно бурному морю. Я был потрясен, узнав, что тем или иным образом, но еще семь человек отдали свои жизни, чтобы спасти ниши. Впервые за все время слова отказывают мне. Итак, я заканчиваю этот судовой журнал.

Эрих Бергер, капитан.