КОЛУМБ Р. САБАТИНИ: Глава 20

Глава 20

ЦЫГАНЕ

Толпа, запрудившая в то субботнее утро в самом начале июня улицы Кордовы и дорогу, ведущую на юго-восток, задержала отъезд венецианцев. Ибо в те же часы владыки Испании, сопровождаемые отборными войсками, отправлялись в Вегу, чтобы лично руководить решающим штурмом Гранады.

Жители Кордовы с восторгом провожали уходящих в бой. Трубили трубы, развевались стяги и хоругви, их величества возглавляли длинную колонну рыцарей. Король - в сверкающей броне, и даже королева - в стальном панцире, украшенном арабесками.

За рыцарской фалангой следовала кавалькада придворных дам на мулах с дорогими седлами, далее - придворные, священнослужители и миряне, королевские слуги, грумы, сокольничьи. За двором двигались войска, кавалерия, копейщики, марширующие по четыре в ряд, с десятифутовыми пиками в руках, арбалетчики, швейцарские наемники в коротких кожаных куртках с панцирем, прикрывающим только грудь, ибо они утверждали, что враг никогда не видит их со спины. Замыкали колонну обозные повозки с провиантом и снаряжением, осадные орудия.

В пыли, под жарким солнцем армия выползла из Алькасара, пересекла Гвадалквивир по Мавританскому мосту и взяла курс на Гранаду.

А вслед за ней Рокка и Галлино через тот же мост отправились в Малагу. Вместе с ними, чуть впереди, ехал погонщик мулов, у которого они наняли животных. Двигались они не спеша, под мелодичное позвякивание колокольчиков на шее мулов.

На другом берегу реки под раскидистым деревом расположилась корчма. Полдюжины мужчин о чем-то оживленно болтали, с полными кружками в руках. Своих мулов они привязали к железным кольцам в заборе. Худые, поджарые, небрежно одетые мужчины чем-то напоминали степных волков.

- Цыгане, - презрительно процедил погонщик мулов, когда он и венецианцы проезжали мимо.

Скоро они миновали окраину, где толпа нищих, выставлявших на показ все свои раны и увечья, взывала к их милосердию, понапрасну рассчитывая получить хоть одну мелкую монету. Милей дальше они услышали позади топот копыт, и погонщик мулов предложил венецианцам отъехать на обочину, чтобы пропустить приближающуюся кавалькаду. В промчавшихся всадниках он узнал цыган, что недавно пили вино у моста, и долго честил их, пока не осела поднятая ими пыль.

- Пусть дьявол сломает их грязные шеи, - пожелал он цыганам, перед тем как снова тронуться в путь.

Так же неспешно они поднялись на холм, за гребнем которого скрылись цыгане, придержали мулов, чтобы те могли отдышаться.

Внизу текла речка, справа зеленел лес, в который ныряла серая лента дороги, слева тянулись виноградники, за ними начинались зеленые пастбища под синим безоблачным небом. Они двинулись вниз и уже достигли леса, когда раздался громкий крик и из-за сени деревьев возникли три всадника, заступивших им путь. То были все те же цыгане, и их предводитель, долговязый, тощий, в широкополой шляпе и с черной тряпкой, закрывавшей пол-лица, на полкорпуса опережал своих спутников.

Хриплым голосом он приказал путешественникам остановиться, хотя те замерли на месте, едва увидев незнакомцев.

- Господи Боже, защити нас! - заверещал погонщик мулов.

Но Галлино и Рокка были не из тех, кто легко впадает в панику, и спросили в ответ, что тому угодно.

Предводитель расхохотался.

- Ваши пожитки, благородные господа. Спешивайтесь, да поживее.

Шум за спиной заставил Галлино обернуться. Еще трое цыган появились сзади, отрезая путь к отступлению.

Рокка выругался. Галлино не стал попусту сотрясать воздух, он обнажил меч.

- Вперед, Рокка! Изрубим их на куски!

Шпоры вонзились в бока мулов, обезумевшие животные рванулись вперед, венецианцы привстали на стременах, занеся мечи для удара.

Но предводитель ускользнул от меча Галлино, а сам толстой палкой изо всей силы ударил венецианца по голове. Легкая бархатная шапочка оказалась ненадежным шлемом. Удар выбил Галлино из седла, и, бездыханный он упал в дорожную пыль.

Рокке повезло ничуть не больше. Цыган, на которого он напал, перешиб такой же длинной палкой передние ноги мула. Животное рухнуло на колени, а Рокка по инерции полетел вперед, стукнувшись головой о землю.

В себя он пришел в прохладе леса, на мшистом берегу ручейка. Открыв глаза, увидел привязанного к дереву погонщика мулов, затем - Галлино, без чувств лежащего рядом с ним. Их окружали смуглые, суровые лица. Он почувствовал, что руки шарят по его телу. Попытка подняться не удалась, ибо грабители связали ему руки и ноги. Камзол с него сняли. Грубый голос над ухом известил предводителя, что денежного пояса нет.

- С этим все ясно, - ответил тот. - Займитесь другим.

Грабитель оставил Рокку, который перевернулся на бок и в бессильной ярости сверлил взглядом предводителя цыган. Тот же уже вывернул все карманы камзола и теперь ощупывал материю. Вскоре он нашел утолщение, вспорол подкладку и вытащил спрятанный между ней и бархатом тонкий клеенчатый мешок. Отбросил камзол, раскрыл мешок и достал карту и письмо Тосканелли. Внимательно осмотрел их и убрал обратно в мешок. Мешок положил в свой карман, ногой подкинул камзол поближе к Рокке, посмотрел на грабителя, обыскивающего Галлино.

- Оставь его. Пусть лежит. - Он покачался на каблуках. - Мы можем трогаться.

К Рокке вернулся дар речи.

- Подождите! - воскликнул он. - Подождите! Возьмите наши деньги. Но бумаги в этом мешке не представляют для вас никакого интереса. Оставьте их мне.

Бандит усмехнулся.

- Значит, не представляют? Тогда почему же ты прятал их? Зашивал в камзол? Я найду ученого книгочея, и мне скажут, сколько они стоят. А пока они останутся у меня.

Рокке удалось сесть, голова у него раскалывалась на части.

- Если за них кто и заплатит, так это я.

- И сколько ты заплатишь?

- Десять тысяч мараведи, - последовал незамедлительный ответ.

- Значит, они стоят по меньшей мере сто тысяч, - рассмеялся предводитель. - Спасибо, что сказал мне. А покупателя я найду сам.

- С этими поисками вы угодите в петлю. Послушайте меня. Вы получите ваши сто тысяч.

Предводитель вновь расхохотался.

- И где же ты их возьмешь?

- В Кордове. Приходите ко мне завтра и...

- И ты накинешь мне на шею ту самую петлю, о которой только что упоминал. Святой Яго! Ищи простачков в другом месте.

- Послушайте...

- Ты и так наговорил достаточно.

К тому времени Галлино не только очнулся, но и сумел достаточно точно оценить ситуацию.

- Одну минутку, мой друг! Одну минутку! - Он замолчал, перемогая нахлынувшую волну боли. - От вас не убудет, если вы выслушаете меня. Отдайте моему приятелю этот мешочек со всем содержимым и отпустите его в Кордову за деньгами. А я останусь у вас заложником, пока он не заплатит.

Бандит лишь смеялся.

- Я знаю, к чему это приводит. - Он покачал головой. - Мне хватит и того, что у меня есть.

Он уже двинулся с места, но вопли Рокки вновь остановили его.

- Вор! Негодяй! Тебя за это повесят! Отдай документы, и мы разойдемся мирно. Иначе, клянусь Богом...

- Тихо! Чего разорался! Есть у нас толковая поговорка: мертвые молчат. Помни об этом и не серди меня, а не то вам живо свернут шеи.

И он зашагал прочь, на ходу отдавая приказы. В манерах его чувствовалась военная выправка, и слушались его беспрекословно. Кто-то из цыган отвязал мулов и увел их к дороге, другие развязали погонщика.

Предводитель на минуту задержался перед ним.

- Освободишь своих господ, когда мы уйдем. До Кордовы доберетесь пешком. Мулов мы заберем с собой. Ты сможешь забрать их в корчме Ламего у Мавританского моста. - Он поклонился венецианцам, махнул широкополой шляпой. - Оставайтесь с миром, господа мои.

- Иди ты к дьяволу, - сквозь зубы процедил Рокка.

В прескверном настроении, с гудящими головами, агенты Совета трех, сопровождаемые погонщиком мулов, вышли из леса. Им не оставалось ничего другого, как возвращаться в Кордову на своих двоих.

Солнце уже скатилось к горизонту, когда они добрались до Мавританского моста. У корчмы погонщик мулов предложил венецианцам передохнуть, пока он справится о мулах. Венецианцы, уставшие, покрытые пылью, с саднящими ногами, воспользовались привалом, чтобы утолить жажду. Они вошли в просторный зал, и Рокка, плюхнувшись на деревянную скамью, громким раздраженным голосом потребовал вина.

Корчмарь с подозрением оглядел их рваную одежду, окровавленную повязку на голове Галлино. И обслужил их лишь потому, что хорошо знал Гавилана, погонщика мулов.

Венецианцы жадно пили терпкое вино, не отставал от них и погонщик. Лишь как следует утолив жажду, он справился о мулах.

- Их привели три часа назад, - ответил Гамего. - Я понял, что это твои мулы, и отправил на пастбище за корчмой. - И он поинтересовался:

- Что случилось?

- Нас ограбили и бросили в лесу, - прохрипел Рокка. - Только в этой чертовой стране такое возможно. Кто привел мулов?

- Откуда мне знать? Какой-то деревенский парнишка.

- А может, один из тех веселых цыган, что пили у тебя этим утром?

Корчмарь задумчиво почесал затылок.

- Нет. Сегодня тут пили многие. Я не помню.

- Я так и думал, - пренебрежительно хмыкнул Галлино. - И ты, разумеется, не помнишь, куда он пошел, этот парнишка, оставив мулов?

- Нет, такого я никогда не запоминаю. Я обслуживаю моих гостей, но разом забываю о них, едва они переступят порог корчмы.

- В общем, ты у нас идеальный корчмарь.

Рокка, однако, никак не мог успокоиться.

- Идеальный корчмарь для страны воров и головорезов, - добавил он.

- Вам не следует говорить такого, господин иностранец. Во всяком случае, о Кастилии, где, как все знают, царит полный порядок. Дороги у нас охраняются, и путешественникам на них ничего не грозит.

- Охраняются! Если охраняются, то бандитами. Других охранников на ваших кастильских дорогах мы не видели.

Корчмарь отошел, не желая продолжать этот оскорбительный для Испании разговор, а погонщик мулов через открытую дверь черного хода отправился на пастбище, чтобы убедиться, что мулы его в целости и сохранности.

Рокка вновь наполнил кружку.

- Ну и отрава. Только жажда... - Он не договорил, глаза его вылезли из орбит. Потом с такой силой шваркнул кружкой об стол, что та разбилась и вино разлилось по столу и закапало на пол. Все это, да ругательства, с которыми Рокка вскочил на ноги, заставило Галлино обернуться.

В зал вошел высокий худощавый мужчина, небрежно одетый, в котором Галлино сразу признал предводителя цыган.

- Да поможет нам Бог! - выкрикнул Галлино и метнулся следом за Роккой, который уже набросился на бандита.

Тот, однако, увернулся от рук Рокки и коротким, сильным ударом отбросил его от себя.

- Пьянчужка! Обнимайся с дьяволом!

- Грабитель! - орал Рокка.

Вдвоем с Галлино они схватили цыгана.

- Ты еще пожалеешь о сегодняшнем, - пообещал ему Галлино. - Мы позаботимся о том, чтобы твоя грязная шея оказалась в петле.

Цыган пытался вырваться.

- Пусть дьявол поломает ваши кости. Эй, хозяин! Останови этих убивцев!

В итоге все трое покатились по полу, поднимая пыль, переворачивая столы. Корчмарь уже прыгал вокруг них.

- Господа! Господа! Ради Бога! Что вы делаете?

Рокка тем временем успел усесться на живот цыгана, который перестал сопротивляться.

- Это один из бандитов, что ограбили нас. Позови стражу, пока мы держим его. Позови стражу.

- Да вы сошли с ума, - заверещал корчмарь. - Это же сеньор Рибера. Никакой он не бандит.

- Отпустите меня, кретины! - вновь задергался цыган. - Эй, сюда! На помощь! На помощь!

Зов его не остался безответным. Распахнулась дверь, и в корчму ввалились четверо альгасилов.

- Что такое? Что случилось? - выкрикнул их командир и, не дожидаясь ответа, прошелся тупым концом алебарды по спинам венецианцев, сидевших на цыгане. - Встать! Встать! Вы хотели убить этого человека?

- Пьяные, чокнутые иностранцы! - заголосил цыган. - Ни с того, ни с сего набрасываются на людей!

Рокка, безуспешно пытаясь вырваться из рук двоих альгасилов, стащивших его с цыгана, проревел в ответ:

- Нас ограбили на дороге, и это - один из бандитов, что грабили нас. Цыган сел, ощупывая себя, чтобы убедиться, что ему не оторвали ни руку, ни ногу и все ребра целы.

- Они пьяны. Я целый день не покидал Кордовы. Дюжина свидетелей это может подтвердить. Эти мерзавцы хотели меня убить. Я думаю, они сломали мне не одну кость. О! О! - морщась от боли, он тем не менее удивительно легко поднялся.

- Оставьте их нам, сеньор Рибера, - твердо заявил командир альгасилов. - Они будут держать ответ перед самим коррехидором. Пошевеливайтесь, подонки. - И подтолкнул венецианцев к двери.

- Придержи язык, - посоветовал Рокка, - иначе пожалеешь. Веди нас к коррехидору. Но возьми с собой и этого мерзавца.

- С каких это пор ты отдаешь мне приказы? Пусть дьявол испепелит тебя. Отвечай за свои действия, сеньор иностранец. И не перекладывай вину на других. Это же надо, нападать на мирных кастильцев! А ну, пошли!

- Только идиоты... - Фраза прервалась криком боли, так как его крепко ударили тупым концом алебарды.

- Шагай, болтун ты паршивый! Поговоришь с коррехидором.

Кипящих от бессильной ярости, их вывели из корчмы и под конвоем провели по улицам Кордовы к рыночной площади, где размещались коррехидор и тюрьма.

Скоро они оказались в мрачном помещении с низким потолком и маленькими оконцами, забранными решетками. Их имена внесли в регистрационную книгу, там же отметили вменяемое им правонарушение, а их самих препроводили в камеру, размерами не превосходящую собачью будку.

Коррехидор, который, как сказали венецианцам, займется ими утром, в этот момент с доном Луисом де Сантанхелем находились на втором этаже домика Бенсабата на Калье Атаюд.

Поднявшись по лестнице и открыв дверь, они увидели, что Колон собирает вещи, готовясь к отъезду.

Сантанхель добродушно рассмеялся.

- Какой вы предусмотрительный. В Вегу-то нам ехать только завтра. Если позволите, я составлю вам компанию.

Смех показался Колону неуместным.

- Я еду во Францию, дон Луис.

- А что вас туда потянуло?

- Надежда, что король Шарль сможет принять решение, не прибегая к помощи комиссий.

- Похоже, вы недооценили нашего дорогого коррехидора. Ему есть что вам сказать. Поэтому я и привел его с собой.

- Я благодарен ему за участие. Но, боюсь, он ничем не может мне помочь.

- Более, наверно, ничем. - Дон Ксавьер подошел к столу и положил на него два документа. - Вот, сеньор, то, что вы, кажется, утеряли.

Колон лишился дара речи. А затем плечи его распрямились, глаза вспыхнули победным огнем.

- Значит, в Кордове вы можете творить чудеса?

Дон Ксавьер засмеялся.

- Стараемся помаленьку. Мои альгасилы шутить не любят. Вор - ваш знакомый венецианец, некий Рокка. Нам удалось изъять у него письмо и карту, не вызывая жалоб посла Венеции. Как мы это сделали, не спрашивайте. Пусть это останется нашим секретом.