Сесил Скотт Форестер Линейный корабль: VIII

VIII

В тот вечер Хорнблоуэр расхаживал по шканцам. Предстояло решить сложнейшую проблему, и кормовая галерея не годилась - чтобы думать, надо было ходить быстро, так быстро, как не позволяла низкая балюстрада, где все время надо было пригибаться. Офицеры, видя его состояние, отступили на подветренную сторону и освободили ему наветренную, почти тридцать ярдов шканцев и переходного мостика. Взад и вперед ходил он, взад и вперед, набираясь мужества осуществить то, чего страстно желал. "Сатерленд" медленно скользил по волнам, западный бриз дул с траверза, караван сгрудился всего в нескольких кабельтовых под ветром. Джерард со щелчком сложил подзорную трубу.

- От "Лорда Монингтона" отвалила шлюпка, сэр. - Он торопился предупредить капитана, чтобы тот, если пожелает, успел затвориться в каюте. Впрочем, Джерард не хуже Хорнблоуэра знал, что капитану не следует слишком явно пренебрегать важными господами, следующими на кораблях Достопочтенной компании.

Хорнблоуэр следил, как приближается похожая на жука шлюпка. Предыдущие десять дней сильный норд-ост не только подгонял конвой - сейчас они были уже на широте Северной Африки, отсюда индийцам предстоит добираться на свой страх и риск - но и до вчерашнего дня не позволял обмениваться визитами. Вчера шлюпки так и сновали между индийцами, сегодня гостей предстоит принимать Хорнблоуэру. Отказать он не может, тем более что через два часа расставаться - испытание надолго не затянется.

Шлюпка подошла к борту, и Хорнблоуэр пошел встречать гостей: капитана Осборна с "Лорда Монингтона" в форменном кителе и высокого сухопарого незнакомца в цивильной одежде с лентой и звездой.

- Добрый вечер, капитан, - сказал Осборн. - Позвольте представить вас лорду Истлейку, назначенному губернатором в Бомбей.

Хорнблоуэр поклонился, лорд Истлейк тоже.

- Я прибыл, - прочистив горло, сказал лорд Истлейк, - дабы просить вас, капитан Хорнблоуэр, принять для вашего судна этот кошелек с четырьмя сотнями гиней. Пассажиры Ост-Индских судов собрали их по подписке в благодарность за мужество и сноровку, проявленные командой "Сатерленда" в стычке с двумя французскими каперами возле Уэссана.

- От имени моей команды благодарю вашу милость, - сказал Хорнблоуэр.

Жест весьма любезный, и Хорнблоуэр, принимая кошелек, чувствовал себя Иудой - он-то знал, какие планы вынашивает в отношении Ост-Индской компании.

- А я, - сказал Осборн, - должен передать вам и вашему первому лейтенанту самое сердечное приглашение отобедать с нами на "Лорде Монингтоне".

На это Хорнблоуэр с видимым огорчением покачал головой.

- Через два часа нам расставаться, - сказал он. - Я как раз собирался поднять соответствующий сигнал. Глубоко сожалею, что вынужден отказаться.

- Мы на "Лорде Монингтоне" будем весьма опечалены, - сказал лорд Истлейк. - Из-за непогоды мы все десять дней были лишены вашего общества. Возможно, вы измените свое решение?

- Я впервые совершаю этот переход так быстро, - вставил Осборн. - И, кажется, должен сказать "увы", ибо именно из-за этого мы не сможем повидаться с флотскими офицерами.

- Я на королевской службе, милорд, и подчиняюсь строжайшим приказам адмирала.

Против такой отговорки будущий губернатор Бомбея возразить не сможет.

- Понимаю, - сказал лорд Истлейк. - Могу ли я, по крайней мере, познакомиться с вашими офицерами?

Опять весьма любезный жест. Хорнблоуэр подозвал одного за другим: просоленного Буша, изящного красавца Джерарда, Морриса, капитана морской пехоты и двух его долговязых субалтернов, остальных лейтенантов и штурмана, вплоть до младшего мичмана. Все были польщены и взволнованы знакомством с лордом.

Наконец лорд Истлейк собрался уходить.

- Всего доброго, капитан, - сказал он, протягивая руку, - желаю вам успешных действий в Средиземном море.

- Спасибо, милорд. Вам счастливо добраться до Бомбея. Успешного и славного губернаторства.

Хорнблоуэр взвесил на руке кошелек - вышитый парусиновый мешочек, над которым кто-то изрядно потрудился в последние дни. Он ощущал тяжесть золота и хрустящие под пальцами банкноты. Ему хотелось бы посчитать это призовыми деньгами и взять себе соответствующую долю, но он знал, что не может принять награду от штатских. Тем не менее, команда пусть продемонстрирует должную благодарность.

- Мистер Буш, - сказал он, когда шлюпка отвалила. - Прикажите матросам выстроиться на реях. Пусть трижды крикнут "ура! ".

Лорд Истлейк и Осборн в шлюпке на эти бурные изъявления благодарности приподняли шляпы.

Хорнблоуэр наблюдал, как шлюпка ползет обратно к "Лорду Монингтону". Четыреста гиней. Деньги большие, но его так просто не купишь. И в это самое мгновение он окончательно решился сделать то, о чем неотступно думал последние двадцать четыре часа. Он покажет Ост-Индийскому каравану, что капитан Хорнблоуэр независим в своих поступках.

- Мистер Рейнер, - сказал он, - изготовьте барказы номер один и два. Положите руль на борт и подойдите к каравану. К тому времени, когда мы с ним поравняемся, шлюпки должны быть на воде. Мистер Буш. Мистер Джерард. Я попрошу вашего внимания.

Под свистки и суету маневра, под скрип сей-талей, Хорнблоуэр коротко отдал распоряжения. Осознав, что замыслил его капитан, Буш первый и последний раз в жизни осмелился возразить.

- Это толстопузые индийцы, сэр, - сказал он.

- Я и сам догадывался, что дело обстоит именно так, - съязвил Хорнблоуэр.

Да, он рискует, забирая матросов с кораблей Ост-Индской компании - он одновременно входит в конфликт с могущественнейшей из английских корпораций и преступает адмиралтейские инструкции. Но люди ему нужны, нужны позарез, а суда, с которых он их заберет, не увидят суши до самого острова св. Елены. Пройдет три-четыре месяца, пока протест доберется до Англии, шесть - пока ответная кара настигнет Хорнблоуэра в Средиземном море. За преступление полугодовой давности слишком сурово не накажут, а возможно, через полгода его и не будет в живых.

- Раздайте команде шлюпок пистолеты и абордажные сабли, - сказал он, - просто чтоб показать, что это им не шутки. Возьмете по двадцать человек с каждого корабля.

- По двадцать человек! - Буш от восхищения раскрыл рот. Это уже значительное нарушение закона.

- По двадцать с каждого. И попомните мои слова, только белых. Никаких ласкаров. И чтоб все были опытные моряки, умели брать рифы и править. Разузнайте, кто там канониры, и заберите их. Джерард, вам пригодятся опытные артиллеристы?

- О да, клянусь Богом.

- Очень хорошо. Приступайте.

Хорнблоуэр отвернулся. Он принял решение без посторонней помощи и не собирался обсуждать его теперь. "Сатерленд" двинулся к каравану. Сперва первый, затем второй барказ коснулись воды и устремились к скоплению кораблей.

"Сатерленд" отошел дальше под ветер и, положив грот-марсель на стеньгу, стал ждать.

В подзорную трубу Хорнблоуэр различил блеск стали - это Джерард взял "Лорда Монингтона" на абордаж и взбежал на палубу с оружием в руках - чтоб заранее отбить охоту защищаться. Хорнблоуэра лихорадило от волнения, которое он лишь большим усилием скрывал. Он резко сложил подзорную трубу и заходил по палубе.

- От "Лорда Монингтона" к нам отвалила шлюпка, сэр, - сказал Рейнер. Он был взволнован не меньше капитана и отнюдь не пытался этого скрыть.

- Очень хорошо, - сказал Хорнблоуэр с деланым безразличием.

Он немного успокоился. Если бы Осборн отказал Джерарду наотрез, призвал матросов к оружию и постарался отразить нападение, дело могло бы обернуться плачевно. Если бы в потасовке, вызванной незаконным требованием Хорнблоуэра, кто-то погиб, трибунал мог расценить это как убийство. Впрочем, Хорнблоуэр рассчитывал, что десант застигнет Осборна врасплох, и тот не окажет реального сопротивления. Так и вышло: Осборн посылает протест. Пусть себе возмущается на здоровье, хорошо бы еще остальные Ост-Индийцы последовали примеру коммодора и ограничились протестами, пока с них будут забирать матросов.

Через входной порт поднялся Осборн собственный персоной. Лицо у него было багровое.

- Капитан Хорнблоуэр, - начал он с порога. - Это возмутительно! Я решительно протестую, сэр. В эту самую минуту ваш лейтенант выстраивает мою команду, намереваясь провести принудительную вербовку.

- Он действует в соответствие с моим приказом, сэр, - отвечал Хорнблоуэр.

- Когда он это сказал, я с трудом поверил своим ушам. Знаете ли вы, сэр, что ваши действия противоречат закону? Это вопиющее нарушение адмиралтейских регуляций. Это грубый произвол, сэр. Суда Достопочтенной Ост-Индской компании освобождены от принудительной вербовки, и я, как коммодор, буду до последнего издыхания протестовать против любого нарушения этого закона.

- Рад буду выслушать ваш протест, сэр, когда вы соблаговолите его изложить.

- Но... но... - Осборн захлебнулся. - Я его изложил. Я заявил свой протест, сэр.

- А, понятно, - сказал Хорнблоуэр. - Я думал, это было предисловие к протесту.

- Ничего подобного. - Дородный Осборн только что не топал в исступлении ногами. - Я заявил протест и не остановлюсь на этом. Я дойду до самых высоких инстанций. Я с края света вернусь, лишь бы свидетельствовать против вас на трибунале. Я не успокоюсь... я не остановлюсь ни перед чем... я употреблю все мое влияние, чтоб это преступление не осталось безнаказанным. Я сотру вас в порошок... я вас уничтожу...

- Но, капитан Осборн, - начал Хорнблоуэр, меняя тон как раз вовремя, чтобы Осборн, уже собравшийся театрально удалиться, помедлил. Уголком глаза Хорнблоуэр видел, что его шлюпки направляются к двум последним жертвам; очевидно, с остальных они уже забрали, кого возможно. Как только Хорнблоуэр намекнул, что может и передумать, Осборн сменил гнев на милость.

- Если вы вернете людей, сэр, я с радостью возьму свои слова обратно, - сказал он. - Заверяю вас, никто и не узнает о случившемся.

- Не позволите ли мне хотя бы поспрашивать в вашей команде добровольцев? - взмолился Хорнблоуэр. - Может быть, кто-то пожелает перейти на королевскую службу?

- Ну... ладно, я соглашусь даже и на это. Быть может, в ком-то взыграет дух приключений.

Со стороны Осборна это был верх великодушия, впрочем, он справедливо полагал, что в эскадре не много найдется глупцов, желающих променять относительно покойную службу в Ост-Индской компании на суровую жизнь Королевского флота.

- Я так восхищен вашим беспримерным мастерством в стычке с каперами, сэр, что мне трудно вам в чем-либо отказать, - миролюбиво сказал Осборн. Шлюпки уже подошли к последнему из индийцев.

- Очень любезно с вашей стороны, сэр, - сказал Хорнблоуэр с поклоном. - В таком случае, позвольте проводить вас в вашу гичку. Я отзову мои шлюпки. Волонтеров мои офицеры брали в первую очередь, значит, надо полагать, все желающие в шлюпках. Остальных я верну. Спасибо, капитан Осборн. Спасибо.

Подождав, пока капитан Осборн спустится в шлюпку, Хорнблоуэр вернулся на шканцы. Рейнер, изумленный этим внезапным поворотом в настроении, смотрел на него во все глаза. Хорнблоуэру это было приятно - скоро Рейнер удивится еще сильнее. Перегруженные барказы шли к "Сатерленду". Они разминулись с гичкой Осборна, медленно ползущей в наветренную сторону. В подзорную трубу Хорнблоуэр видел, как Осборн из гички машет рукой: очевидно, он что-то кричал проходящей мимо шлюпке. Буш и Джерард, разумеется, не обратили на него внимания. Через две минуты шлюпки подошли к борту, и сто двадцать человек, нагруженные скромными пожитками, высыпали на палубу. Их сопровождали тридцать матросов с "Сатерленда". Команда, широко ухмыляясь, приветствовала пополнение. Насильно завербованный британский моряк всегда радуется, видя новых товарищей по несчастью: так бесхвостая лиса из басни мечтала, чтоб и остальные лишились хвостов.

Буш и Джерард выбрали отличных моряков. Хорнблоуэр разглядывал их лица. Одни выражали апатию, другие - растерянность, третьи - угрюмую злобу. Этих людей в считанные минуты вытащили с комфортабельного судна, где регулярно платят, хорошо кормят, а дисциплина не слишком строга, и завербовали на суровую королевскую службу, где жалованье под вопросом, кормежка скудна, и по единому слову нового капитана их могут выпороть кошками. Даже простой матрос с удовольствием предвкушает, как вступит на щедрую индийскую почву; теперь эти люди обречены два года сносить однообразие, нарушаемое только опасностями, болезнями и вражескими ядрами.

- Поднимите шлюпки, мистер Рейнер, - приказал Хорнблоуэр.

Рейнер сморгнул - он слышал, что Хорнблоуэр пообещал Осборну, и знал: из ста двадцати человек охотников остаться будет немного. Шлюпки придется тут же спускать снова. Но если каменное лицо Хорнблоуэра что и выражало, так это твердую уверенность в отданном приказе.

- Есть, сэр, - сказал Рейнер. Подошел Буш с листком бумаги - они с Джерардом только что подвели общий итог.

- Всего сто двадцать человек, как вы и приказывали, сэр, - сказал Буш. - Один купорский помощник - доброволец, сэр. Сто девять матросов - двое из них добровольцы. Шестеро канониров. Четверо новичков - эти вызвались добровольно.

- Отлично, мистер Буш. Прочтите им приказ о зачислении. Мистер Рейнер, как только шлюпки будут подняты, обрасопьте паруса фордевинд. Мистер Винсент! Сигнальте каравану: "Все завербовались добровольно. Спасибо. Всего доброго". Слова "завербовались добровольно" вам придется передавать по буквам, но они того стоят.

Опьяненный успехом, Хорнблоуэр забылся и произнес лишнюю фразу, однако за оправданиями дело не стало. У него сто двадцать новобранцев, почти все - опытные матросы, команда "Сатерленда" укомплектована почти целиком. Мало того, он оградил себя от грядущего гнева. Когда из адмиралтейства придет неизбежное укоризненное письмо, он ответит, что позаимствовал матросов с ведома и разрешения коммодора. Если повезет, можно будет проволынить дело еще месяцев шесть. За год он убедит новобранцев, что они завербовались по собственному почину. Хотя бы часть их, пообвыкнув, полюбит новую жизнь и поклянется в чем угодно; многие уже и помнить не будут, что произошло. Адмиралтейство склонно глядеть на незаконную вербовку сквозь пальцы - теперь будет лазейка, чтоб не наказывать его слишком строго.

- "Лорд Монингтон" отвечает, сэр, - сказал Винсент. - "Не понял сигнала. Ждите шлюпку".

- Сигнальте "Всего доброго" еще раз, - сказал Хорнблоуэр.

На главной палубе Буш еще читал новобранцам "Свод Законов Военного времени" - как только он покончит с этой необходимой формальностью, они превратятся в королевских слуг: с этого момента их можно вешать и наказывать кошками.